Я выросла в казахском ауле
Расскажи своим друзьям о себе – канючит фэйсбук: где ты училась? работала? а твой родной город?
Что я могу ему предложить? Родилась я в деревне Ивановка, Омской области. Такой деревни на карте нет, тем более в базе данных фэйсбука. Поставила Омск. Хотя – стоп. Какой Омск? Я его совсем не знаю. Удаляю Омск – ставлю Набережные Челны. Он есть на карте и я его знаю. А родной ли он мне?
Чувствую себя обманщицей: родное место там, где меня знают с детства, где я родилась и росла, где была мама. Удаляю Челны. Все не то…
Родное место пустует…
Я выросла в казахском ауле. В советские времена он назывался совхоз имени Сакена Сейфуллина, до и после – Ельтай. На карте его нет, в базе данных фэйсбука подавно.
О школе, в которой я проучилась 8 лет, даже Гугл ничего не знает. У меня диплом живописца по фарфору, а самого училища давно не существует. От фарфорового завода, где я практиковалась расписывать посуду, кроме пыли и песка, ничего не осталось. Поверь, я искала. Завод стерт с лица земли. Город Капчагай на карте есть, а меня, училища и завода в нем нет. Опять не то…
В моем детстве не было войны, но почему-то кругом руины. Где все? Как не меняй статус, мне не на что опереться и нечего указать в шапке фэйсбука. Все места лишь в моей памяти, на выцветших фотографиях в мамином альбоме, да в забытых свидетельствах об окончании несуществующих школ.
У меня нет привычки оглядываться назад, тем более туда возвращаться. Мой опыт показывает, что вернувшись – ты уже ничего там не найдешь. Города не разрушаются с такой же скоростью, как деревни. Именно деревни показывают мне, как не статична жизнь.
Зачем друзьям сухие факты обо мне? Факты лишь ключи к дверям комнат, хранящихся в моей душе. Не станет меня исчезнут и они. Лишь бесхозная связка останется висеть на виртуальной стене.
Все что я поняла, хлопая дверьми, так это то, что сегодня никогда не повторится. И стучаться в него бесполезно. Делая шаг вперёд – я прежний оставляю. Жизнь – не цепочка последовательных событий. Жизнь – ежесекундное разрушение настоящего и стремление к будущему. Там где меня больше нет, она продолжается и картинки постоянно меняются. Я не в праве требовать от жизни остановки на память.
В каждом новом месте, в новом городе, в новой стране, с каждым новым партнером, с рождением нового ребенка, с каждой утратой – я умираю и создаюсь заново. Я пишу. Пишу, чтобы истории не исчезли. Пишу, чтобы проветривать свои темные комнаты, впуская в них солнечный свет. Я пишу, чтобы не смотреть на руины, чтобы не казалось, что жизнь лишь стопка исчезающих фотографий и бесполезных свидетельств. Я пишу, я проявляю пленку, я восстанавливаю утерянные кадры и создаю свои бессмертные миры, я убегаю от исчезновения.
